Документ также расширяет термин «пытка»
 |
| © РИА Новости / Григорий Сысоев Перейти в фотобанк |
«В статью 302 "Принуждение к даче показаний" УК РФ вводится новый субъект преступления — сотрудник правоохранительного органа. Это позволит привлекать к ответственности за пытки в том числе и сотрудников ФСИН России, а не только следователей или лиц, проводящих дознание, как это предусмотрено в нынешней редакции УК РФ», — цитирует ТАСС заявление пресс-службы комитета Госдумы по госстроительству и законодательству.
Документ устанавливает наказание в виде лишения свободы до 12 лет, а сами преступления переводит в разряд особо тяжких. Расширяется и термин «пытка» — он будет включать в себя запугивание с целью контроля над личностью.
В середине декабря проект Gulagu.net сообщил о новом видеоархиве с пытками заключенных с участием сотрудников ФСБ. Записи содержат издевательства в колониях в Красноярске, Забайкалье и Приморском крае.
Основатель проекта Владимир Осечкин рассказал Telegram-каналу «Осторожно, новости», что в архиве объемом 200 гигабайт зафиксированы пытки, совершенные в период с 2016 по 2019 год. По словам правозащитника, к насилию над заключенными причастны сотрудники не только ФСИН, но и ФСБ.
В октябре Gulagu.net начал публиковать видеозаписи пыток и сексуального насилия над заключенными в Саратовской туберкулезной больнице № 1, находящейся в ведомстве Федеральной службы исполнения наказаний. Глава местного управления ФСИН подал в отставку, было возбуждено несколько уголовных дел, в конце ноября РФ Владимир Путин уволил директора службы Александра Калашникова.
В конце мая 2021 года Осечкин заявил, что правозащитный проект Gulagu.net покидает Россию из-за опасений за безопасность сотрудников.
Источник: Новое время
***
«Это явные преступления». Путин ответил на вопрос Собчак о пытках в колониях
Владимир Путин во время большой пресс-конференции ответил на вопрос Ксении Собчак о пытках в российских колониях. В частности, журналист и телеведущая упомянула резонансное расследование о пытках над заключенными в СИЗО и исправительных учреждениях Иркутской области. Путин заявил, что ситуация требует детального разбирательства, а ко всем гражданам России следует относиться по-человечески, независимо от их статуса.
В продолжении темы законопроекта об ужесточении ответственности за пытки. Любые попытки ГД остановить применение жестокого насилия (оправдываемое только одним — интересом следствия) нельзя не приветствовать. Но почему все-таки не внесен законопроект, который вводит именно статью «пытки»? Неужели так принципиально не использовать это слово? А ведь эту норму давно просит ввести уполномоченный по правам человека в РФ. К тому же есть международные обязательства (в том числе «Конвенция ООН против пыток»).
ОтветитьУдалитьУверена, статья «пытки» появится рано или поздно. И это будет одной из важных побед, точнее, важным шагом к ней.
По мне, так пытки можно было бы приравнять (в сознании власти и граждан) к государственной измене. Ведь тот, кто мучает задержанного или арестованного, вроде как действует от имени власти ибо наделен должностными полномочиями. Истерзанные, замученные и забитые до смерти заключенные его воспринимали именно так. А значит, он своими действиями пытался дискредитировать государство, совершал преступления против самой основы государственного строя. И вот ещё. Нельзя использовать доказательства, добытые под пытками, для составления обвинительного заключений и судебных приговоров. Бывший следователь по особо важным делам СКР, ныне адвокат Андрей Гривцов описал (конечно, в преувеличенной манере) один из сюжетов. Приведу кусочек его рассказа:
« — Свидетель, вы слышали те ваши показания, которые сейчас огласил государственный обвинитель и которые вы давали на предварительном следствии?
Удалить— Да, ваша честь, слышал.
— Вы их подтверждаете?
— Нет, не подтверждаю.
— Как не подтверждаете?
— Я не давал такие показания.
— Вы понимаете, что есть уголовная ответственность за дачу ложных показаний? Я сейчас вас об этом предупреждаю.
— Да, понимаю. Но я не давал такие показания, там все неправда, что написано. В суде правду сказал, а там все неправда.
— Подойдите ко мне. Это же ваши подписи в протоколе?
— Подписи в протоколе мои.
- Ну а как говорите, что показания не давали? — Вы же видите, что весь протокол кровью забрызган? Это моя кровь, меня пытали, чтобы я дал такие показания.
— Я никакой крови не вижу. Вижу, что документ немного измазан какой-то жидкостью, скорее всего, кетчупом. Следователь пролил, когда дело подшивал.
— Это моя кровь, меня избивали.
— У вас есть доказательства, что это ваша кровь?
— Проведите, пожалуйста, генетическую экспертизу.
— Ваше ходатайство отклонено, это не относится к предмету доказывания по уголовному делу. Вы показания подтверждаете?
— Нет, не подтверждаю. Меня пытали.
— Почему тогда здесь написано, что протокол вами прочитан и что замечания отсутствуют?
— Потому что я лежал в кабинете следователя голый, был прикован к батарее наручниками и меня сильно избили несколько оперативников.
— Вот вы и попались на ложных показаниях. Как вы тогда протокол подписали, если были прикованы наручниками?
— Я был левой рукой прикован, а на правую мне ногой наступили, потом вложили в руку ручку, поднесли протокол и сказали подписывать.
— Почему тогда устно заявление не сделали для внесения в протокол? Препятствий не было.
— Препятствием был кляп во рту и целлофановый пакет у меня на голове.
— Вы понимаете, что сейчас делаете заявление о преступлении со стороны сотрудников правоохранительных органов? Я вас о заведомо ложном доносе предупреждаю.
— Понимаю. Предупреждайте. Я правду говорю.
— Что вам мешало сразу заявить об этом, когда вас якобы отпустили, а не дожидаться суда?
— Страх мешал.
— Чего же вам бояться, если вы честный человек и говорите правду?
— Они мне указательный палец отрубили и сказали, что если подам заявление, то обе руки отрубят.
— Покажите руку. Хм, действительно, пальца нет. У вас есть доказательства обращения за медицинской помощью?
— Нет, я не обращался за медицинской помощью. Они сказали, чтобы никуда не обращался, а то руки отрубят.
— А сейчас вы, получается, не боитесь и суду об этом рассказываете? Не сходятся ваши показания...»
А так хотелось бы, чтобы подобные истории казались фантазиями. Чтобы каждый следователь знал, сколько крови и боли может стоять за явкой с повинной, которую ему принес оперативник СИЗО. Чтобы каждый судья понимал — что могут скрывать показания, которые человек дал на предварительном следствии и от которых отказывается.
УдалитьПопытка не пытка
ОтветитьУдалитьЧто не так в законопроекте «о пытках», поступившем сегодня в Госдуму
Сенатор Клишас и депутат Крашенинников подумали, наконец, об избирателях и с утра в понедельник внесли в Госдуму законопроект «о пытках». В базе Думы он пока не появился, но Крашенинников подробно рассказал о проекте пресс-службе.
Однако избиратели эту попытку могут и не засчитать. Прежде всего, если статья о пытках в Уголовном кодексе все же когда-то появится, она должна будет носить имя не этих государственных мужей, а бывшего зэка Сергея Савельева. Это он с огромным риском сумел накопить, годами хранить и умудрился вынести из Саратовской больницы видеоархив, после обнародования которого задумались, вероятно, не в Охотном Ряду.
На встрече президента с СПЧ 9 февраля журналист и активный член ОНК Ева Меркачёва поставила перед ним вопрос (согласованный с большинством членов совета) о необходимости введения в УК РФ специальной статьи о пытках. Судя по тому, что Крашенинников рассказал пресс-службе, они с братцем Клишасом видят другой путь: внести уточнения в статью 302 УК РФ.
Вот как она звучит сегодня: «принуждение подозреваемого, обвиняемого, потерпевшего, свидетеля к даче показаний… путем применения угроз, шантажа или иных незаконных действий со стороны следователя или лица, производящего дознание, а равно другого лица с ведома или молчаливого согласия следователя или лица, производящего дознание» грозит лишением свободы на срок до 3 лет (но чаще более мягкими мерами наказания), а «то же деяние, соединенное с применением насилия, издевательств или пытки» — на срок от 2 до 8 лет.
УдалитьЭто, в самом деле, единственный абзац в УК, да, пожалуй, и во всем корпусе российских законодательных актов, где произнесено слово «пытки».
УдалитьИнициатива Клишаса — Крашенинникова предлагает карать за них сроком до 12 лет и ввести в ст. 302 УК специального субъекта: «сотрудника ФСИН». Что здесь не так?
В подробном интервью «Новой» (№ 139) Ева ранжировала пытки на три вида в зависимости от целей их применения. «Системообразующими», по ее словам, в самом деле оказываются пытки по заказу следственных органов. Но в застенках ФСИН и полицейских участков этот вид пыток остается не самым распространенным. Прежде всего, охрана и ОМОН бьют зэков просто так: чтобы сломить сопротивление, да и самим оставаться в форме. А дальше зона копирует волю в смысле торговли насилием и страхом: в Саратовской больнице и других «пыточных зонах», известных всем обитателям этих мест, это чаще всего способ незаконного обогащения.
Эти виды пыток под предлагаемый проект, видимо, не попадают. Что касается специального субъекта, то «сотрудник ФСИН» в ст. 302 УК уже есть — в виде «другого лица», пытающего «с ведома или молчаливого согласия следователя». Но проблема в том, что чаще всего сотрудники ФСИН делают это не сами, а руками «активистов» из числа заключенных, получающих за это всяческие поблажки и, в частности, освобождение по УДО. Те, в свою очередь, превращая пытки в бизнес, делятся с администрацией частью денег, которые, спасая избиваемых, пересылают их родные. Так рассказывали зэки Меркачёвой не только в Саратовской колонии, и привлечь «спецсубъектов — сотрудников ФСИН» в такой схеме будет очень сложно: подвиг Савельева их ведь тоже чему-то научил.
ОтветитьУдалитьНастаивая на включение в УК специальной статьи о пытках, СПЧ рассчитывал, что это будет воспринято как сигнал: такие «сигналы» часто определяют работу судебно-следственной системы с большим успехом, чем сами законы. Уточнение же ст. 302 УК такого эффекта не произведет: увеличение потенциального срока на 4 года никого ни в чем не остановит. В отличие от Евы, рассуждающей с позиций члена ОНК, я видел бы возможное решение в другом «сигнале» — не полицейской и следственной, а судебной системе: суды не должны признавать допустимыми никакие доказательства при малейшем подозрении в использовании пыток. У судьи почти всегда есть возможность проверить и оценить такие показания обвиняемых и свидетелей, но они этого не делают, не желая ссориться со следственными органами. Значит, надо создать им условия, в которых они могут поссориться с кем-то, кто еще главнее, а такие «в системе» есть.
Предложение же Клишаса и Крашенинникова нельзя оценить даже как «лучше, чем ничего»: оно будет воспринято пыточной индустрией с облегчением.
Правозащитник Каляпин выразил надежду, что после конференции президента СК начнет рассматривать все заявления о пытках
ОтветитьУдалитьПредседатель межрегиональной общественной организации «Комитет против пыток» Игорь Каляпин выразил надежду, что после ответа президента Путина на пресс-конференции на вопрос о пытках, Следственный комитет России начнет рассматривать все заявления о пытках, поступающие десятками тысяч ежемесячно. Об этом он сказал в эфире радиостанции «Эхо Москвы».
«Ответ президента такому наивному человеку, как я, в очередной раз дает надежду, что действительно Следственный комитет начнет наконец нормально рассматривать все заявления о пытках, которые поступают и с мест лишения свободы, и из отделов полиции. Их не 17 и не 170, и не 1700, их десятки тысяч каждый месяц поступает», — сказал он.
Каляпин выразил сомнение, что расследование и этих 17-ти уголовных дел о пытках будет проведено следователями добросовестно.
«То, что в данном случае возбуждено 17 уголовных дел, которые расследуют, как президент уверяет, незаинтересованные следователи, это хорошо. Но следственные действия только начаты, и чем они закончатся, пока не очень понятно. Об этом можно говорить через месяц хотя бы. Но мой опыт 20-летней работы по таким делам показывает, что обычно следователи в ходе расследования СК делают все, чтобы преступление укрыть — не расследовать и установить виновных, а укрыть: вынести постановление о прекращении уголовного дела, о приостановлении уголовного дела в виду неустановления виновных и т.д. Очень хотелось бы верить, что теперь будет по-другому», — сказал он.
Каляпин выразил надежду, что расследование этих пыток 17-ю делами не ограничится. «И хотя бы по этим 17 делам будут предъявлены обвинения, установлены все виновные и им будет вынесен приговор», — заключил он.
На ежегодной пресс-конференции президент РФ Владимир Путин, отвечая на вопрос о пытках в колониях, заявил, что Следственный комитет расследует 17 уголовных дел по фактам пыток в местах лишения свободы, а около десятка человек уволены. «Нужно прежде всего при оценке этой ситуации опираться на данные следствия – 17 уголовных дел возбуждено, и они (сотрудники СК — прим. ТАСС) расследуют», — ответил президент.