Фото: Татьяна Островская |
Эти знания отделяет от реальности целая пропасть. Чтобы попробовать преодолеть ее — или хотя бы оценить ее масштаб, я отправилась в исправительную колонию № 7 (ИК-7) для женщин.
Исполнение наказания вместо исправления преступника — эта семантическая ошибка закралась в название целого государственного института и так там и живет. Два зека из трех, по статистике ФСИН за 2020 год, попали в места заключения уже не в первый раз. Сотрудники ИК-7 говорят, что для женской колонии эти цифры еще мрачнее. И даже ошибку юности или глупости, случайный шаг за грань закона часто не удается исправить вовсе.
Я не собиралась исследовать условия содержания, не пыталась разобраться в справедливости судебной и исправительной системы. Главная мысль, с которой я вернулась оттуда, — убрать пару кирпичиков из психологической стены, которая отделяет «сидящий» мир от «несидящего». Да, судебный приговор — это не повод отворачиваться от человека и лишать его права на сострадание и эмпатию. По ту сторону колючих проволок часто оказываются такие же, как мы, люди, они вяжут кофты, сажают цветы, влюбляются в героев книжек и лечат больных животных.
Пропасть между свободой и несвободой чувствуешь, даже оказавшись здесь по собственному желанию. На фоне понятного и предсказуемого мира «неволи» проблемы и заботы того, что «снаружи», могут превратиться в монстров, победа над которыми кажется невозможной. Тем понятнее становятся истории женщин, не сумевших задержаться на свободе. Тем восхитительнее истории тех, кто смог не вернуться обратно.
Окаттето живет на Ямале, давно освободилась, родила двух ребятишек Фото: Татьяна Островская |
Эля освободилась летом 2016 года и умерла от передозировки в январе 2017-го. Ей было 25 лет Фото: Татьяна Островская |
В один из моих приездов в комнате для досуга шел ремонт, телевизионную антенну пришлось снять. Но девушки не растерялись и быстро собрали альтернативу из подручных материалов Фото: Татьяна Островская |
Те, кто не может работать по состоянию здоровья, могут читать. Правда, сидеть на кровати днем не положено даже им Фото: Татьяна Островская |
Вечером — личное время. Хочется, конечно, назвать его свободным, но нет Фото: Татьяна Островская |
Время от времени Маня находит больных животных, выхаживает их, а потом отпускает на свободу. А сама возвращается в тюрьму уже в четвертый раз Фото: Татьяна Островская |
Клумбы на территории колонии — хоть какое-то пространство для творчества Фото: Татьяна Островская |
Это любимая фотография сотрудников колонии, по их словам, на ней видна вся боль России, общества, этих женщин, чья жизнь прошла в неволе Фото: Татьяна Островская |
Фото: Татьяна Островская |
Елена Фото: Татьяна Островская |
Некоторые осужденные особенно сближаются, живут и работают вместе Фото: Татьяна Островская |
Музыка начинает и заканчивает рабочий день. На «Промке» — так называется рабочий цех в колонии — она играет постоянно Фото: Татьяна Островская |
Страх перед тюрьмой сменяется робостью, а затем смелостью. И вот я уже хожу по колонии без сопровождения. Остаюсь с осужденными наедине. Мы разговариваем Фото: Татьяна Островская |
Помимо цеха, на территории колонии есть столовая, прачечная, магазин, актовый зал, библиотека Фото: Татьяна Островская |
Самые распространенные преступления связаны с наркотиками и самообороной. Самая модная одежда — с бейджем на правой груди Фото: Татьяна Островская |
Фото: Татьяна Островская |
Фото: Татьяна Островская |
Недоверие ко мне быстро сменилось желанием пообщаться и получить хорошую фотографию Фото: Татьяна Островская |
…Это такое же естественное стремление к красоте и творчеству, как и костюмы для незамысловатых праздничных постановок Фото: Татьяна Островская |
Работа не освобождает. Но она обретает здесь новые смыслы Фото: Татьяна Островская |
Гульнаре помогла церковь, куда она ходит и сейчас. Она вышла замуж и ждет ребенка Фото: Татьяна Островская |
Девочки моют школу перед 1 сентября, на фотографии перекур Фото: Татьяна Островская |
Сами осужденные зачастую просто привыкают к такой жизни. Здесь есть крыша над головой, безопасность, одежда и еда, порядок — все то, чего у многих из них попросту нет на воле Фото: Татьяна Островская |
Тюрьма становится привычкой, от которой сложно отказаться Фото: Татьяна Островская |
В колонии девушки, как правило, образуют гомосексуальные пары. Освободившись, они возвращаются к гетеросексуальным традиционным отношениям Фото: Татьяна Островская |
Фото: Татьяна Островская |
В колонии есть место работе, дружбе, человеческому общению Фото: Татьяна Островская |
У Марии из Москвы на свободе есть дочка. Мария отбывала срок за употребление наркотиков, сейчас она здесь уже повторно Фото: Татьяна Островская |
Таня, москвичка из хорошей обеспеченной семьи, но ее жизнь определили наркотики Фото: Татьяна Островская |
Текст и фото: Татьяна Островская
Источник: Такие дела
Комментариев нет:
Отправить комментарий